Лет 15 назад я приехал на Гражданку. Для тех, кто не жил в Ленинграде-Петербурге - это такой район на севере города. Не очень старый, но уже и не очень молодой. Когда-то его застраивали хрущёвками, потом - девятиэтажками. Ничего ровным счётом особенного, даже какой-либо достопримечательности с ходу и не вспомнишь. Но кусочек моего сердца там всё-таки остался: воспоминания часто крутятся вокруг небольшой "двушки", в которой мы жили с родителями и братом, детского сада и школы, в которой мною был окончен первый класс перед тем, как уже навсегда с Гражданки уехать. С тех пор раз в несколько лет я эти места по старой памяти посещаю - пройти вокруг детского сада, окинуть взглядом школу, взглянуть на окна бывшей квартиры. 

И вот в один из погожих мартовских дней года эдак 2006-го я снова приехал на Гражданку. Солнце светило ярчайшее, а ручейки талой весенней воды текли по асфальту самые что ни на есть развесёлые. Пройдя мимо бывшего дома и обогнув детский сад, я подошёл к своей школе. То, что я там увидел, заставило меня остановиться, и минут 15 неподвижно смотреть на происходящее: на большом школьном стадионе друг против друга рубились две команды местных футболистов-любителей. И не просто рубились - буквально-таки умирали. Поле стадиона представляло собой невероятную смесь воды, песка, льда и снега. Ровности в нём было приблизительно столько, сколько на поверхности моря во время шторма. Игроки-любители, как заведённые, носились по этому полю, оставляя за собой веера брызг и грязи. Какого цвета у каждого из них была форма, было не разглядеть - всё было залеплено чёрной грязью. Почти каждую минуту кто-то с криком падал на поле, споткнувшись о попавшую под ногу кочку или после какого-нибудь неудачного подката со стороны противника. Таких зевак, как я, которые стояли и с неподдельным интересом смотрели на эту сумасшедшую битву, было вокруг много. 

Совсем рядом несколько совсем юных мальчишек били мячом о стенку. Побив немного мячом, они поворачивались лицами к школьному стадиону и с тоской смотрели на поле - по возрасту они явно не проходили, чтобы быть там. Если бы не возраст, эти юные Кержаковы и Аршавины, Анюковы и Малафеевы без всяких сомнений ринулись бы туда, в битву с собой, соперником, и полем, больше похожим на танкодром после учений, чем на спортивную площадку.

Эта картина часто стоит у меня перед глазами, когда я прохожу по разным петербургским и московским районам, к которым имею отношение. Школьные стадионы давно уже недоступны для широкой публики - они все под охраной и окружены высокими заборами. Дворы новых домов часто запираются, в них так просто не зайти. Но что самое печальное - в строящихся новых домах спортивных площадок, как правило, больше не строят: вместо них почему-то всегда только детские площадки. Наверное, подразумевается, что маленькие дети, вырастая, будут играть не в футбол и баскетбол, а продолжать по старой памяти прыгать на качелях и съезжать по пластмассовым горкам. 

Найти спортивную площадку становится, как ни странно, всё сложнее. Нет, секции и спортивные школы, конечно, есть. Дело в другом: совместные футболы, баскетболы, волейболы перестают быть религией, которая объединяет людей. И никто на поле уже не умирает. И не будет. Слишком поля ровные. Слишком замки прочные на заборах школ и дворов. И бездельников-охранников, которые в юности мечтали стать великими футболистами и космонавтами, баскетболистами и артистами, хоккеистами и учёными, стало так много, что хочется собрать их всех вместе, и стройными рядами отправить осваивать территории куда-нибудь в Сибирь или на Дальний Восток, где их энергия при должной организации сможет найти весьма широкое применение. 

Надо сказать, что неуверенную игру сборной России на Евро не прокомментировала разве что последняя дворовая собака, которую тащат на живодёрню. Высказались по поводу футбола, кажется, все - и хоккеисты с баскетболистами, и артисты с космонавтами. Каждый из них потоптался и на слишком высоких зарплатах футболистов, и на неудачниках-игроках, и на тренере, и на РФС. Автор этих строк тоже несколько раз наорал на телевизор последними словами, лицезрея все промахи нашей сборной на Евро. Но удачнее всех пошутил Михаил Боярский, который предложил повысить в 2 раза и без того запредельную зарплату Станиславу Черчесову. Шутку правдой не признали, и в прошедший четверг Черчесов всё-таки отправился в отставку, завершив своё в целом неплохое 5-летнее пребывание на посту главного тренера сборной России откровенной неудачей на нынешнем Евро. 

Только вот провал ли это? Ведь, если вдуматься, российская сборная просто оказалась в цепи обстоятельств. Сначала на ровном месте у Дании с сердечным приступом свалился Эриксен, и финны забрали у потрясённых потерей своего игрока датчан совершенно неожиданные 3 очка, а потом, как выяснилось, и 3-е место у сборной России, несмотря на проигрыш ей. Впрочем, это 3-е место не принесло счастья ни финнам, и не принесло бы его России с учётом того, сколько голов на пару нам забили датчане и бельгийцы. 

А нам в первом туре попалась Бельгия, которой мы крупно проиграли. Пусть бельгийцы не являются чемпионами мира или Европы, но, согласно рейтингу FIFA на момент матча с нами, были первыми в мире. Затем были финны.  Да, мы не без труда их обыграли. А кто сказал, что они слабые? У финнов отличный тренер, крепко сбитая, очень дружная команда, против таких всегда сложно независимо от класса. И ещё при исполнении гимнов было видно, насколько они были мотивированы. И этих мотивированных финнов мы обыграли "всего" со счётом 1:0. Англия, между тем, тоже, как и Россия, забила два (!) мяча в трёх матчах отбора, выйдя с первого места. Правда, ни одного не пропустила, однако англичанам не приходилось играть с Бельгией и Данией. 

А затем нам попалась Дания. Потерявшая в первом туре Эриксена, но после этой потери получившая поддержку всего мира. Бившаяся потом в полуфинале против англичан на "Уэмбли" (!) вечером в прошедшую среду так, что если бы не судья, который назначил весьма сомнительный пенальти, то могла бы и в финал выйти. А мы играли у них в Копенгагене при колоссальной поддержке их болельщиков при почти полном отсутствии поддержки наших в условиях актиковидных ограничений. Нам не удалось хорошо сыграть, мы ведь всего на 38-м месте в мировом рейтинге. И противостоять сборным, которые находятся на 1-м и 10-м местах, нам сейчас сложно.

Да, русские всегда максималисты. Даже когда мы явно слабее, мы не прощаем того, что футболисты на поле не умирают за страну. В этой ситуации интересно только одно: каждый ли читающий эти строки готов умирать на поле сам. А ведь свалиться можно на ровном месте - тот же Эриксен, к примеру, уже был одной ногой в преисподней. 

И всё же: наша сборная играла с лучшими. И мы тоже привыкли быть лучшими. Но футболистов уровня Акинфеева, Аршавина, братьев Березуцких, Игнашевича, молодого Жиркова (игравшего на нынешнем Евро и получившего травму), Кержакова, Павлюченко, Семака, и всех тех, кто принёс нам великую, без преувеличения, победу над голландцами и полуфинал ЧЕ в 2008-м в Швейцарии и Австрии, у нас, при всём уважении к игрокам нынешним, не подросло. Почему не подросло? Может быть, причина в том, что искусственная трава на стадионе возле школы на Гражданке теперь ровна и зелена с ранней весны до поздней осени, а сам стадион теперь за высоким забором и зайти в него можно только тем, кому положено и когда положено?

Всего каких-то 15 лет назад простые любители на поле готовы были готовы биться до последнего, и с этого я начинал данный материал. Может быть, именно поэтому спустя пару лет, летом 2008-го, мы так невероятно сыграли в Австрии и Швейцарии, "грохнув" голландцев в четвертьфинале Евро, что до этого каждый любитель на поле, глядя на Аршавина и Кержакова, готов был умереть на грязнющем травмоопасном поле? И эта дикая, сумасшедшая энергия любителей футбола флюидами огромной мощности передавалась нашим футболистам-профессионалам?

Когда-то мой близкий итальянский друг сказал мне: "Кирилл, в Италии есть три религии: семья, паста и футбол". В последней религии сомневаться не приходится. Зная это, не стоит удивляться и тому, что каждый итальянец в глубине души считает себя великим тренером и в любой момент готов рассказать Роберто Манчини, который 11 июля выведет Италию играть финал с англичанами на их "Уэмбли", как ему расставлять игроков на поле. Да что говорить, ещё великий Кассиль в одном из своих непревзойдённых футбольных рассказов как-то поведал невероятную историю о том, как в каком-то итальянском городишке местные священники, используя любовь местной публики к футболу, вместо алтаря поставили футбольные ворота, а сами священники служили в трусах и футболках. 

А теперь каждый читающий эти строки пусть ответит себе: является ли сейчас футбол в России такой религией, какой она есть в Италии и Англии, Испании и Бразилии, Аргентине и Португалии, и всех тех странах, кто сейчас доминирует в мировом футболе?

Черчесов сделал всё, что мог. Не смог он только одного: вдохнуть в своих игроков энергию народа, для которого футбол - религия. Чтобы он (или кто-то другой) смог это сделать, нужно всего лишь освободить страну от заборов в школах и дворах, выгнать отовсюду расплодившихся, как мух, охранников, а в новых домах снова начать строить спортивные площадки, запустив на них обратно всех от мала до велика. Тогда, наверное, малые дети не будут оставаться инфантилами, а с детства, как и раньше, будут воспитываться в командном духе на спортивных, а не на детских, площадках. Тогда и командные виды спорта, которые особенно в прошедшем сезоне все без исключения как-то тяжело задышали в России (футбол, хоккей, баскетбол, волейбол, гандбол), воспрянут духом. 

Проблема не в Черчесове и не в Дзюбе. Проблема в том, что футбол, как и все командные виды спорта, перестал быть для нас религией. Когда мы это всё вернём, тогда и не придётся делать из Черчесова козла отпущения.

Кирилл Сторчак, Sport.ru
Sport.ru