Его считают лучшим анлийским тренером из тех, кто никогда не руководил сборной. Он никогда не лез за словом в карман, но при этом был весьма благовоспитанным, как и любой британец. Самый недооценённый нападающий второй половины двадцатого века и гений тренерской мысли Брайан Клаф и его идеи всё ещё актуальны. Даже спустя шесть с половиной лет после его смерти.

 

Недоброжелатели всегда любили утверждать, что у Клафа хроническая мания величия. Он и вправду любил взглянуть свысока на кого-то из конкурентов и осыпать его обидными эпитетами, но знал меру. Это не были высказывания в духе Билла Шенкли, а лишь мелкие колкости. Безжалостен главный тренер был и к своим игрокам. Легенду Ноттингема Джона Робертсона, который за свою карьеру забил немало важных мячей, Клаф неоднократно выставлял прочь из клубного автобуса лишь потому, что полузащитник попадался ему на глаза … небритым. С другой стороны, он без зазрения совести накручивал своих подопечных в раздевалке, дабы те играли в кость и не давали сопернику развернуться. Выкрики вроде “что ты защищаешься, как южная неженка, врежь ему, и посильнее” во время игры с тренерской скамейки не были редкостью. Мотивация подобного рода работала идеально. “Психо” Пирс, к примеру, не раз и не два заявлял, что не стал бы настоящим футболистом, кабы не постоянные оскорбления главного тренера, называвшего Стюарта “идиотом и сукиным сыном, который не играет в футбол, а всё время катается на заднице”.

 

Клаф умел превратить в элитного игрока даже полного неумеху, в которого не верил никто. Ярчайший пример тому – Джон Макговерн. Шотландец получил первый профессиональный контракт в Хартлпуле в шестнадцать лет только потому, что в него поверил старина Брайан. Практически вся последующая карьера полузащитника за исключением двух лет в Болтоне в весьма преклонном возрасте так или иначе связана с тренером-первооткрывателем. Макговерна совершенно не поняли в Лидсе, потому что для публики на Эллард Роуд, привыкшей к агрессивному стилю Билли Бремнера, понятия “диспетчер” и “тафгай” слились воедино, но в Дерби и Ноттингеме Джон был краеугольным камнем в чемпионских составах. В сборной Шотландии в него не верили – за Тартановую Армию Макговерн не сыграл ни разу, не считая двух эпизодических появлений в молодёжке в бытность игроком Дерби. Но после перехода в Ноттингем он сразу получил капитанскую повязку и выводил партнёров на все важные матчи. Да-да, именно Джон, а не Мартин О’Нил, как ошибочно считают многие – время североирландца наступит уже в восьмидесятых.

 

“Недосказанность и парадоксальность – в этом был весь Брайан Гордон Клаф, кавалер Ордена Британской Империи, алкоголик и смутьян, но всё же гений”

 

Брайан любил авантюры. Именно так, и никак иначе можно охарактеризовать сорок четыре дня пребывания Клафа на должности менеджера Лидс Юнайтед. Энди Грей спустя тридцать пять лет в шутку назвал это “неизвестной миссией Джеймса Бонда” и оказался прав. Но легендарный тренер не в пример легендарному персонажу книг Яна Флеминга отправлялся в логово врага не просто разрушать, а и строить на прежнем месте что-то новое. Но нарушить “семейный” уклад Клаф не сумел. Может быть, из-за отсутствия рядом вечного помощника Питера Тейлора, может, ещё и потому, что Бремнер, Джайлз и другие ключевые персоны той великой команды Дона Риви привыкли к жёсткой руке, и революционный подход нового тренера пришёлся лидерам не по душе. Лидс первой половины семидесятых славился своей грубостью и порой даже жестокостью на футбольном поле, а Клаф, невзирая на свою репутацию, был сторонником иного стиля игры. Это становится заметно, если лишний раз пересмотреть оба еврокубковых финала Ноттингема. Нет, Лесники под руководством Брайана вовсе не “плели кружева” в духе предвоенной сборной Австрии и не убирали ноги, но на банальный “бей-беги” это не было похоже.

 

Есть вещи и люди, без которых картина была бы неполной, а полка для трофеев в музеях клубов, которыми руководил Клаф, полупустой. Прежде всего речь стоит вести о вышеупомянутом Питере Тейлоре. Когда-то ещё в бытность голкипером Миддлсбро он выделил из толпы нападающих парня, в которого главный тренер Боб Деннисон верил меньше всего. Разумеется, это был Брайан. Спустя годы тренерский тандем принялся наводить шорох в элите английского футбола. Они могли увезти команду в разгар чемпионской гонки развеяться на Балеары, в то время как Ливерпуль под суровым надзором обитателей The Booth Room работал до седьмого пота. По закону жанра, в подобных гонках всегда побеждает не заяц, а черепаха, что в итоге и получалось. На решающий матч Клаф вполне мог поставить на правый фланг обороны безусого семнадцатилетнего юнца вместо травмированного Рона Уэбстера, и никто при этом не жаловался на кадровый кризис и неопытность обоймы, как многие любят делать это сейчас.

 

Клаф с Тейлором так и нарывались на сравнение с каким-либо классическим дуэтом, но больше всего этот союз был похож на парочку Ллойд Хопкинс – Датч Пельтц из детективов Джеймса Эллроя, причём сходство было не только психологическим, но и внешним (если отталкивать, например, от фильма “Полицейский”, экранизации романа “Кровь на Луне”, где главных героев сыграли Джеймс Вуд и Чарльз Дёрнинг). По иронии судьбы, два литературных героя стали известны тогда, когда Брайан и Питер разругались вдрызг из-за сущей мелочи. Да, трансфер того самого Джона Робертсона в Дерби, провёрнутый за спиной Клафа, выглядит мелочёвкой по сравнению с чёрной кошкой, которая едва не пробежала между извечными партнёрами, когда младший товарищ не сумел перетащить старшего следом за собой в Лидс. После той размолвки в мае 1983-го Клаф, как принято считать, окончательно исчерпал себя “не столько как тренер, сколько как человек, твёрдо стоящий на ногах”.

 

“Клаф умел превратить в элитного игрока даже полного неумеху, в которого не верил никто”

 

Сейчас от его наследия остались крохи. Рой Кин, который вырос как игрок именно под чутким (вплоть до правого хука в челюсть в раздевалке во время перерыва) руководством Клафа, пытался воплотить в жизнь идеи учителя в Ипсвиче, забывая, что футбол безнадёжно испортился. Двадцать лет назад Джастин Фашану был с позором изгнан из Ноттингема, когда менеджер узнал о том, что его подопечный захаживает в гей-клубы. Цитата из героя Сухорукова в фильме “Брат-2” была бы здесь идеально уместна. Когда Лесники спустя пять лет назвали в честь легенды клуба одну из трибун на Сити Граунд, Клаф в своей торжественной речи пнул Бекхэма, который “не умеет играть головой, зато лезет в объективы камер со своей певичкой”. Слава Богу, что дедушка Брайан не застал в полной мере чудачеств поколения Роналдо и Руни…

 

Недосказанность и парадоксальность – в этом был весь Брайан Гордон Клаф, кавалер Ордена Британской Империи, алкоголик и смутьян, но всё же гений. Непризнанный гений. Многие жалеют, что его карьера игрока оборвалась рано из-за серьёзной травмы, и среди триумфаторов ЧМ-66 ему не нашлось места. Но кто знает, заметил бы сэр Альф Рэмси лучшего бомбардира невезучего Сандерленда, или Клаф так и остался бы “Керри Диксоном шестидесятых”? Ответа на этот вопрос нет в принципе. Да и не факт, что из Брайана получился бы великолепный менеджер, начни он тренировать не в тридцать, а в сорок. Опыт ведь штука бесценная.

 

Клаф сумел сделать невозможное: под его руководством Ноттингем завоевал два Кубка Чемпионов, при этом будучи чемпионом Англии всего единожды. Но одна вершина ему так и не покорилась – чемпионат мира. Футбольная Ассоциация не слишком воспринимала, да и сейчас не жалует на должности главного тренера сборной импровизаторов, революционеров и просто людей, имеющихся собственное устоявшееся мнение (Рэмси и Робсона позвольте считать исключениями). Поэтому и в 77-м, и пять лет спустя Брайан остался с носом. На закате восьмидесятых его звали валлийцы, но совет директоров Ноттингема оказался против совмещения должностей. Судьбу, как говорится, не обманешь….

 

Что осталось от Брайана Клафа в футболе сейчас? Сын Найджел, который пытается поднять в элиту Дерби и ничем не похож на отца, кроме некоторых тактических изысков. И дух, тот самый дух борьбы, который остался в английской трясине, пока наверху все восторгаются бесполезными аргентино-португальскими игрушками. Настоящий футбол, игра до последнего вздоха покинула этот мир следом за человеком, который никогда не складывал оружие.

 

Иван Манчев, @Sport.ru

Sport.ru